Keçid linkləri

2024, 29 Mart, Cümə, Bakı vaxtı 18:22

Abdulla İsa "Dağlı" (Kitabdan parça)


Abdulla İsa təxəllüslü müəllif bu kitabı Qafqazı gəzərək yazıb, Azərbaycanda, Dağıstanda, Gürcüstanda – Pankisi dərəsində insanlarla söhbətləşib.

Onun rusca yazdığı və “Qanun” nəşriyyatında çap edilən “Горец” (“Dağlı”) kitabında son 20 ildə regionda baş verən hadisələrə fərqli – rəsmi versiyalardan fərqlənən yozuma cəhd var.

Müəllif dahi Azərbaycan şairi Nizami Gəncəvinin 8 əsr qabaq “İsgəndərnamə” əsərində yazdıqlarının bu gün də aktual olduğunu, poemada təsvir edilən hadisələrin coğrafiyası ilə Şərqin ən yeni tarixi arasında paralellər göründüyünü, 2500 il əvvəl müharibələrin baş verdiyi bölgələrin indi də “qaynar nöqtələr” olduğunu bildirir.

Bu həm Şimali Afrikadır, həm Pakistan, həm İraq, həm də Şimali Qafqaz...

Kitabdan bir parçanı "Oxu zalı"nda dərc edirik



34. Руслан возвращается

У нашей семьи еще не закончился траурный год, когда 6 августа бойцы сопротивления отбили у русских столицу Чечни, город Грозный. Операция по захвату столицы, наверное, ни по уровню реализации, ни по уровню примененных военных хитростей не имела аналога. Окружение города с 50 000 группировкой противника стала полной неожиданностью для русских. Одна группа ополченцев входила в город через села Чечен Аул и Бердыкель. Перевалив через высоту номер 29, они штурмом захватили большую военную часть на левой стороне дороги. Ту самую, где я был в 1995 году. После захвата Грозного, русские тоже использовали ее по назначению.

Вторая группа, которая зашла с города Аргуна, вообще блеснула сообразительностью. Они имитировали свадьбу. Большой караван из легковушек наполнили бойцами и оружием. Притворились, что едут за невестой в Грозный. По всей дороге стреляли из оружия и шумели. На всех постах на дороге осыпали солдат и офицеров деньгами, как будто шла реальная свадебная процессия. Русские клюнули на уловку. Отряд без проблем проехал в город. Третий отряд ополченцев вошел в город, применив хитрость. Никогда не догадаетесь, на чем – на товарном поезде. Притворились, что везут какое-то барахло, а в это время все вагоны были заполнены бойцами, вооруженными до зубов.

Говорили, что одна колонна русских, застигнутых врасплох, не нашла ничего лучшего, как взять в плен местных чеченских милиционеров, которые были на их стороне. Их привязали к БМП с белыми флагами и вышли из города в сторону Ханкалы.

Через 25 дней, 31 августа в Хасавюрте был подписан мирный договор и начался вывод войска федералов из республики. Этот день стал настоящим праздником в нашем селе. Я давно не видел людей такими счастливыми, радостными и наконец-то расслабленными. Практически все село вышло на улицы, и начались танцы, песни. Дядя Залимхан достал свою старую гармонь, и около мечети начался импровизированный праздник. В этот день только я не танцевал. Просто было не с кем. Руслан и Эми были далеко, а с другими танцевать я не привык и не хотел. Но все это никак не повлияло на мое настроение. Это был очень счастливый день в моей жизни.

Kitabın müəllifi

Три последующих года прошли почти незаметно. Я так и не решил, что мне делать со своей судьбой. Даже перестал читать книгу об Александре. Что-то не видел потребности в этом. Одно время хотел пойти учиться и получить высшее образование. Но все это не тянуло меня. Жениться и обзавестись семей хотелось еще меньше. Целыми днями я сидел в библиотеке отца и читал все подряд. Эти книги меня научили одному: знания, образование, интеллект – все это важно, но не самое главное. Главное– это гармония, когда твои академические знания, данный богом инстинкт, упорство, инициативность, физическая сила, если хотите, внешность, умение находить язык и взаимопонимание с людьми, харизма и тысячи других более мелких моментов собираются в одном конкретном индивидууме. Именно этот индивидуум и делает историю. За примером далеко идти не надо было. Руслан принадлежал именно к этой категории людей.

Я вспомнил друга не случайно. Он на несколько дней вернулся в деревню после четырех лет разлуки. За то время, что он отсутствовал, Руслан стал тем, кем должен был стать, – своеобразным лидером. Его качества понадобились в военное время. С того момента, когда он дал мне пистолет в Утум Кале и вернулся в Грозный, он воевал в самых горячих точках страны – в том же Грозном и Шали. В одном из боев он бы ранен и вывезен на операцию в Турцию. В 1997 году его избрали депутатом парламента, и он еще негласно курировал операции против федералов в нашем районе.

Сначала я пожалел, что пришел на встречу с ним. В их отремонтированном доме некуда было иголку бросить. Члены его тейпа, соседи, гости из района и еще люди, которых никто не знал, пришли с ним встретиться. У каждого была своя просьба: помочь вытащить детей из русских тюрем (за деньги это можно было сделать), помочь с работой, разрулить конфликты с враждующими тейпами и еще много чего. С другой стороны, я не видел друга давно. Ведь за последние четыре года он только один раз позвонил мне высказать соболезнование в связи с кончиной отца.
Руслан очень изменился. По характеру и чисто физически. Он очень возмужал за эти годы. Его глаза все еще горели той яркой страстью, но поведение изменилось кардинально. Он очень внимательно слушал собеседника, с первого раза никогда не высказывал своего мнения, и только сверив факты через свои источники, принимал решение. Его ум стал очень аналитическим и пытливым. В итоге, обмануть или обвести вокруг пальца Руслана практически было невозможно.

Где-то около 11 часов вечера, переговорив со всеми гостями, он остался в комнате со мной один. Он выглядел уставшим. Поэтому я не хотел долго задерживаться.

– Ты знаешь, какой Вашингтон некрасивый, – сказал он мне вдруг.
– Ну, я видел его на фотках, так себе дядька, старый с большим носом, – ответил я удивленно.

– Да, каким ты был простофилей, таким простофилей и остался, – сказал он, громко рассмеявшись, – я имел в виду город Вашингтон.

– Ну, ты скажешь. Откуда мне знать, какой Вашингтон. Я его и на глобусе-то еле отыщу.

Руслан рассказал, что Вашингтон очень большой тусклый город, где все люди ходят в костюмах, по улицам щляются толпы чернокожих, выпрашивая сигареты или пару долларов, а прямо позади Белого Дома начинаются их трущобы. Я сначала подумал, что эту фигню ему рассказали друзья в Грозном. Но нет, он достал паспорт и показал американскую визу.

– Я был в составе делегации, которая посетила Вашингтон в прошлом году с президентом Масхадовым. Нас встречали как героев. Особенно в Сенате, где были пару сенаторов, воевавших в Афганистане против русских, – коротко срезал Руслан.

“Вот это да” - , сказал я про себя. Руслан побывал в Америке, он был в белом мраморном Конгрессе, в Государственном Департаменте, в их аналитических центрах. И после всего этого надумал еще и жаловаться. Для большинства чеченцев, я бы сказал, для абсолютного большинства, шансы увидеть Америку были такими же, как ступить на Марс.

– И это все, что можешь рассказать про Америку? Ну, ты и дурак,– сказал я с сожалением. - А как же Макдоналдс, джинсы Ливайс, дорогие машины и широкие дороги?

– В Макдоналдсе кушают только бедняки – черные, мексиканцы, эфиопы. А богатые кушают в хороших кварталах Джордж Тауна, что в центре Вашингтона. Вообще там скучно, душно, особенно в августе, когда мы были там, и всем на нас насрать. Пара старичков в Сенате нас любят, и то если им довелось воевать против русских, а так все всем пофиг. Это город, где одно имеет вечную ценность, – деньги.

– Но это неважно, – продолжил он, – в Государственном Департаменте, президент Масхадов произнес речь, которая тронула всех присутствующих. Он сказал, что сюда приходят много лидеров и рассказывают про независимость, суверенитет, демократию и про многое другое. Но мы – один из немногих народов, которые своей кровью доказал, что заслуживает быть независимым. Некоторые из американцев даже прослезились после этих слов или просто притворились, что плачут. Лицемерие тоже одна из норм этого города, – подытожил Руслан.

Я был в шоке. Неужели все так плохо? Неужели им нет дела до наших страданий, до нашей войны, которая только в моем классе унесла жизни пяти одноклассников. Как же это так? А где же справедливость? Ведь Америка сама была создана в результате войны против Великобритании. Никто другой, но американцы должны были нас понять. Руслан придерживался другого мнения. “Им пофиг, еще раз тебе говорю. Главное - раздолбать Россию, а кто и как, и сколько человек помрет, будут это чеченцы, татары, башкиры, якуты - им по барабану. Политика безжалостна, но главное – она бессовестна и беспринципна”,– говорил мне он. Что-то в глубине моей души возражало против мыслей Руслана. Не знаю почему, но Америка для меня однозначно была землей обетованной, как в Библии, и страной бескрайних возможностей. Ничто не могло поколебать эту веру. Может, просто у Руслана или президента Масхадова были слишком уж радужные ожидания насчет поддержки США в вопросе нашей борьбы с русскими, и когда эти надежды не оправдались, наши начали критиковать Америку. Не знаю... В любом случае, Америка для меня, горского парня, оставалась незыблемым оплотом справедливости и правопорядка.

Потом Руслан рассказал, что сегодня во власти настоящий раскол. Идея независимости Чечни отошла на второй план. Сейчас религиозные радикалы воюют со сторонниками правового государства, и еще бывшие военные герои борются за жирные посты в правительстве. Брат Шамиля Басаева, Ширвани назначен министром нефтяной промышленности, сам Басаев и Мовлади Удугов привязались к радикалам. В Гудермесе, Урус Мартане и на площади Минутка в Грозном шли настоящие бои с ваххабитами. “Я не могу понять, как это так. Мы сражались, готовы были отдать самое святое, нашу жизнь, за независимость Чечни. И, притом, все как один взяли оружие и пошли воевать. Но сейчас мы не можем придти к согласию по менее важным вопросам. Почему мы так низко пали – от святой идеи до низкопробных интриг и политической конкуренции? ” – спрашивал Руслан.

В эту минуту мне показалось, что он просто хотел излить душу. Кому кому, а мне, другу детства, который все еще не был испорчен жизнью, он мог доверять. Время было далеко за полночь. Руслан же все рассказывал и рассказывал про политические передряги в Грозном. Даже я чувствовал усталость. В конце он сказал, что радикалы создали крупную коалицию, и на днях нужно ждать важных сведений из столицы. На этой тревожной ноте мы расстались. В любом случае, завтра в деревне была назначена свадьба родственницы Доку с арабом Аль Рашидом. Договорились продолжить разговор там. Руслан еще много хотел поведать.


35. Свадьба Шайтана

Это был страшный день для меня. Притом во всех отношениях. Свадьба араба Аль Рашида, с которым у нас уже был конфликт, стало знаковым событием. Арабский гость во время войны хорошо воевал с федералами и набрал достаточно политического веса. Его свадьба с чеченской девушкой должна было еще усилить его позиции и сделать популярным среди рядовых чеченцев.

Я специально поздно направился к дому, где проходила свадьба. Долго сидеть на свадьбах все равно я не слишком любил. Тем более, в данном конкретном случае я шел туда, чтобы просто отметиться или, как у нас говорят, для галочки. Нужно было показаться и через пару часов вернуться назад. В комнате опять был так называемый коммунизм. Молодежь сидела рядом с аксакалами на полу, устланном коврами, из магнитофона шла арабская речь – это были арабские нашиды. Свадьба скорее напоминала похороны: ни веселья, ни задушевных разговоров, ни тостов, ни музыки, ни танцев. Женщин вообще нигде не было видно. На наших свадьбах они приносили еду, говорили пару умных слов, молодежь до упада танцевала.

Войдя в комнату, я кивком головы со всеми поздоровался. Руслан сидел в середине комнаты. Вокруг него было много народу. Аль Рашид и еще несколько арабов сидели во главе комнаты. Руслан подозвал меня к себе, показывая на пустое место рядом.

– Это место я для тебя придержал,– сказал он. Это был приятный жест с его стороны.

– Но главная новость заключается в другом, - полушепотом продолжил он, – невесте араба всего 14 лет, вот тебе и приехали.
– Кто тебе сказал?

– Ты что с луны свалился? Не знаешь, что творится у тебя в маленьком селе?

– А как же родители-то согласились? – спросил я с огорченным лицом. До меня не доходило, как в таком возрасте можно отдать девушку замуж. Она же еще ребенок. Правда, до революции у нас практиковались ранние браки, но с приходом большевиков все эти дела стали тихо забываться. И теперь, практически через 100 лет, опять возвращались в объятия средневековья. В это время вдруг Аль Рашид и квартет его соплеменников тихо вышли из комнаты и направились в соседнюю комнату. Зачем и почему они это сделали, я понятия не имел.

– Доку сказал родителем девушки, что по завету пророка можно в очень раннем возрасте выходить замуж,– продолжал с иронией рассказывать мой друг, – если она выдержит удар метлой и не упадет, значит, она созрела для замужества. Вот так и выдали ее замуж. Теперь сам думай, до чего мы докатились.

– Иногда я думаю, зачем мы тогда столько жертв отдали, столько несчастий перенесли, чтобы в один день дойти до этого, – поддержал я его.

– Я тебе говорю, когда будет вторая война с русскими, а она точно будет, никто в горы не будет идти. Все уже устали от этой возни, интриг, воровства, похищения людей и многого другого дерьма. Видишь, – сказал он, глазами указывая на пустые места вышедших гостей,– какая у нас демократия. Теперь я не знаю, что лучше – наша так называемая демократия или былые времена оккупации русскими, когда не было такого безобразия.

Добавить было нечего. Через пару минут вернулись арабы. Они о чем-то оживленно болтали и жестикулировали. Это волнение точно было не из-за свадьбы. Просидев с полчаса и немножко покушав, мы собирались выйти на улицу, когда послышался шум с улицы. Уже стемнело, и не было видно, кто с кем и главное – из-за чего спорит. Но толпа собралась порядочная. Молодежь из комнаты повалила на улицу.

– Что за спор там? – поинтересовался я.

– Да так, слово за слово, и две маленькие группы молодежи пошли друг на друга. Молодые еще, головы горячие и все при оружии, – ответил один из моих знакомых.

Оказалось, что ничего такого не произошло, двое молодых не смогли дорогу поделить. Не хотели уступать друг другу. В дело вмешались аксакалы, и дело быстро утрясли. В это время Руслан толкнул меня в бок и дал знак выйти из комнаты. Он осторожно, оглядываясь назад, как будто боясь, что за нами кто-то проследит, направился вглубь улицы. Через 100 метров увидели человека, стоящего в тени. Руслан сделал ему знак приблизиться. “Это мой человек. На арабском чешет, как на родном”, – проинформировал он меня.

Этого парня я видел впервые. Он был чуть старше меня и с рыжими волосами.

– Ну, рассказывай, что они там ходят туда-сюда?– спросил Руслан. Рыжий не хотел говорить при мне. Но его босс настоял, сказав, что я доверенный человек.

– Представляешь, какой этот Аль Рашид умный. Он просто какой-то гений, – с оживлением говорил агент, – каждый раз, за пять минут до начала новостей на НТВ, араб со сподвижниками шел в комнату и смотрел новости. Но их, кроме Ельцина, ничто не интересовало.

– Вот видишь, какие у нас правоверные радикалы. Простым людям запрещают телевизор смотреть, это, понимаешь, творение сатаны, но от телевизора сами глаз не отводят,– повернувшись ко мне, сказал мой друг.

– Но это не самое интересное, босс, – продолжил рыжик, – Аль Рашид говорит, что скоро Ельцин уйдет в отставку.

– Это что, передали по телевизору? – спросил я с сомнением.

– Да нет, просто он сказал, что уже три дня подряд НТВ не показывает Ельцина с близкого расстояния. Только издали и то очень коротко. Такое происходило в последний раз в 1996 году, перед тем как оперировать его. После просмотра араб говорил с какими-то арабами по телефону и уверял, что скоро в Кремле будут серьезные изменения. Аль Рашид сказал своим, что дни Ельцина сочтены, – сказал в самом конце рыжик.

– Ты это точно слышал?– строго спросил Руслан. Агент утвердительно кивнул. Он поблагодарил агента за информацию и отпустил его отдохнуть.

Оказывается, агенты сил безопасности следят за арабом уже длительное время. Все его передвижения, встречи, в меру возможности телефонные переговоры прослушиваются. Аслан Масхадов и вице-президент Ваха Арсанов знали, что заграничные гости ведут здесь свою игру и могут в течение нескольких дней все перевернуть. Поэтому огромные силы были брошены на слежку за гостями.

– Еще поздно ночью, когда все спали, по моему поручению Рыжик через крышу проник в дом, где должна было состояться свадьба. Там незаметно просверлил маленькие дыры на потолках комнат, чтобы он мог видеть и слышать, что там происходит. Вот так он ходил по крыше босиком, тихо, как кошка, чтобы понять, чем арабы заняты. Мы даже драку затеяли на улице, чтобы Рыжик смог незаметно скрыться, пока, все дома были заняты шумихой, – доложил Руслан.

К сожалению, наша маленькая победа под конец дня было омрачена другим событием. 3-го февраля 1999 года президент Масхадов под давлением экстремистов объявил в стране полное шариатское правление, которое предусматривало замену светских органов правления на религиозные. До этого мы уже ввели определенные элементы шариата в судопроизводство. За год до появления официального указа президента в Грозном расстреляли пару, которая незаконно сожительствовала. Но введение норм шариата на государственном уровне лишило независимую Ичкерию моральной поддержки мирового сообщества.

Утром следующего дня Руслан пришел проститься. Он возвращался обратно в Грозный. Там созывалась чрезвычайная сессия парламента.

– Мы стали на очень неправильный путь,– сказал депутат на ходу, – раньше у нас был имидж страны, сражающейся с Россией за великое дело, дело свободы – как в свое время это делали Чехия, Венгрия, Польша, страны Прибалтики. Это был наш билет в цивилизованный мир, а теперь что? Никто на Западе не захочет публично поддерживать страну типа Ирана и Сомали.

Сказав это, он внимательно посмотрел на меня, словно хотел сказать что-то более важное. Я знал Руслана, как облупленного. Поэтому прямо спросил, что означает этот многозначительный взгляд.

– Думаю, сказать тебе это или нет?.. Забудь на секунду эту возню в Грозном, хрен с ней. Мне нужно сказать тебе что-то важное. Боюсь, что второго такого шанса у меня может и не быть.

– Давай без лишних церемоний, – буркнул я грубовато. - Терпеть не могу недомолвки.

– Мой агент, Рыжик слышал, как арабы вчера вечером вспоминали твоего отца. Увидев нас вместе на свадьбе, Аль Рашид сказал своим спутникам, “хорошо, что покончено с его отцом, а то бы испортил нам свадьбу своими речами”.

Я сначала не понял, что только что сказал мой друг. Но когда до меня дошло, к удивлению Руслана, я воспринял эту информацию хладнокровно. Я видел это по его лицу. Не начал орать, рвать на себе волосы. В самые трудные минуты самообладание было моим главным спутником. “Так, значит, никакого падения не было, а ссадины отца – результат нападения”, – подумал я.

У меня в голове сразу начал строиться план действий. Видимо, Руслан догадался, о чем я думаю.

– Смотри, не наделай глупостей, – сказал он, – рассказ Рыжика еще ничего не доказывает, а просто наводит на серьезные подозрения. Нужно собрать побольше информации, и как только у нас будут неопровержимые факты – нанести быстрый, смертельный удар. Можешь рассчитывать на меня, если соберешься отомстить.

Сказав это, он сел в машину.

Наводящие на темные размышления заявления араба полностью захватили меня, и я не смог нормально проститься с Русланом.

Я не знал тогда, что это наша последняя встреча.

AzadlıqRadiosunu Rusiya hökuməti "arzuolunmaz təşkilat" elan edib.

Əgər siz Rusiyadasınızsa, bu ölkənin pasportunu daşıyırsınızsa, yaxud orada daimi yaşayan, amma vətəndaşlığı olmayan şəxssinizsə, nəzərə alın- məzmunumuzu paylaşdığınıza, bəyəndiyinizə, şərh yazdığınıza, bizimlə əlaqə saxladığınıza görə cərimə və ya həbslə üzləşə bilərsiniz.

Ətraflı məlumat üçün bura klikləyin.

XS
SM
MD
LG