«Уважаемый господин президент» - вот многократно повторенная фраза, которая, видимо,  должна спасти бизнес редактора. Того самого, который ранее критиковал и ругал эту власть, называя недавние выборы недемократичными.

Все это происходило на воскресной встрече группы редакторов и журналистов, которые сотрудничают с властями или являются их прямыми ставленниками. Избрание Ильхама Алиева другом прессы давно уже не интригует, это уже приелось. Интригует «базар». Кто? За что? За сколько? – вот самое интересное.

О МОРАЛИ 

Есть места и дела, где говорить о моральной стороне дела не стоит. Это, когда люди собираются решать деловые вопросы, договариваются. Мораль в подобном случае не присутствует, вернее она ограничена рамками договора: сделаешь это, получишь это. Даю это, хочу в ответ вот это. Тут аморальностью считается не выполнение договоренностей.

Если же человек заранее идет на торговлю своими принципами, ставит на карту или отказывается от всего того, что он годами утверждал, то понятие «мораль» не применима в принципе.

Конечно, ясно, что бизнес, который строил годами жалко, но если ты говоришь, что я ведущий и самый лучший, самый читаемый и самый, самый, самый, то выходит, что для тебя важнее именно этот самый бизнес, амбиции, благополучие, а не те принципы, ради которых идейные люди терпят лишения.

Убежден, что получить слово и выступить на встрече с нынешним президентом стоит  дорого, требует серьезных моральных издержек для того, кто называет себя оппозиционером.

Для того же, кто чувствует себя оппозиционером,  выступление на подобной встрече должно быть иным. Называющий себя медиа-капитаном наверное должен был говорить о состоянии прессы, не о своем личном бизнесе, а о ситуации со свободой слова, выражений, о судебных исках и штрафах на сотни тысяч, о преследовании и избиении своих корреспондентов…

Но соблазн произнести: «уважаемый господин президент», «в стране сделано так много», «вы так хорошо говорили», «мы вам верим», а затем дожидаться отката – ох как велик!

Произнося эти слова, надо искренне улыбаться, чтобы это заметили, поверили, что ты очень стараешься, чего это тебе стоит сказать.

Хорошо зная этот тип людей, не трудно догадаться, как он будет оправдываться: а я ничего такого не сказал, все это было требованием этикета, я не аплодировал, когда хлопали другие, я не поздравил его с переизбранием президентом в третий раз, я независимый, я демократ…  Невольно вспоминается доктор Геббельс.

ЖЕЛАЮЩИХ ВЫСТУПИТЬ НЕ ОКАЗАЛОСЬ 

Еще один редактор не то чтобы удивил, но тоже произвел соответствующее впечатление. Совсем недавно арестовали его сотрудника и теперь в каждом номере пишут, что его пытают и мучают в МНБ, что он объявил голодовку.

Почему на встрече с президентом никто не поднял этого вопроса? Почему промолчал этот редактор? Что там было  важнее судьбы друга и коллеги, который если верить этой самой газете, может умереть в тюрьме?

Как сообщил автору этих строк один из участников встречи, глава государства обратился ко всем участникам с предложением выступить, но желающих не оказалось.

Если редакторы пришли  на встречу с другом прессы, как можно не поднимать вопрос о коллегах-журналистах в тюрьмах? Выходит личные проблемы поважнее. Значит, это собрание имело цель урвать что-то от этого  друга, услышать из его уст что-то такое материальное, чем можно поживиться -  новые гранты или будущие квартиры.

ТЕХНОЛОГИИ ГЛАВНОГО ИДЕОЛОГА

В мероприятие было заложена четкая формула: вся пресса наша, можем приручить любого. Вот вам и доказательства. Невольно вспоминается встреча редакторов с покойным Гейдаром Алиевым в 2001 году. Тогда все выступления были критические, редакторы ставили конкретные вопросы, требования, предъявляли претензии. Они говорили о нарушениях законности, о коррупции, о необходимости обеспечить экономическую свободу прессе. Если пресса независима, то она не может не быть критической.

Гейдар Алиев все это слушал, и не просто слушал, а со многим соглашался. Он на месте дал поручения  Али Гасанову решить конкретные вопросы, и они были выполнены.

Алиев старший  говорил тогда о праве журналистов на критику, что он сам узнает о многих проблемах из прессы. Он сказал, что призывает госчиновников не подавать иски против прессы. Единственное, о чем он просил журналистов - не путать критику с оскорблением, не забывать о государственных интересах. 

Примечательно, что тогда на этой самой встрече, когда ситуация с прессой была намного лучше, тот самый редактор критиковал власти и даже призвал Гейдара Алиева повлиять на своего младшего брата, который журналистов обижает.

Сегодня, спустя 12 лет после, часть тех участников на эту  встречу не пригласили, ибо их позиция не изменилась, а часть прежних участников стали вдруг проправительственными. А один из тех, кто демонстративно отказался встречаться с Гейдаром Алиевым в 2001 году, называя себя истинным оппозиционером, сегодня тихо и смирно сидел во втором ряду.

А ЧТО ЖЕ ДРУГ?

Похоже, он был доволен. Во всяком случае, не скрывал, что хочет сделать еще много такого, чтобы стать другом прессы и в третий раз. Эти намерения радуют и вселяют оптимизм. Он туманно обещал решить поставленные проблемы - о продажах газет в киосках наверное.Никто не может ограничивать продажу газет, будут даны соответствующие поручения, - обещал наш друг. Вот и все проблемы.

Ну, а как же суды, которые независимы и власти на них повлиять не могут? Именно такой ответ дает главный идеолог властей на призывы международных организаций прекратить преследования журналистов.

Читатель может задать вопрос: а пошел бы автор этих строк на встречу и если да, то, как бы себя повел?  Да, пошел бы. В принципе, пойти на такую встречу – значит взять на себя большую моральную ответственность. Почему не обратиться к главе государства, если такая возможность есть? Это ответственно, но еще большая ответственность заключается в том, что ты скажешь.

Статья отражает точку зрения автора

contact.az