Keçid linkləri

2024, 29 Mart, Cümə, Bakı vaxtı 12:36

Заметки зрителя. Часть 8


Эйнулла Фатуллаев, июнь 2010
Эйнулла Фатуллаев, июнь 2010
Судья Исмаил Халилов уже отпустил свидетельницу, эксперта Зарбалиеву и зачитывает выдержки из характеристики, данной Эйнулле Фатуллаеву в учреждении отбытия наказания №12. Характеристика Эйнуллы – как у матерого уголовника-рецидивиста. Так, в ней говорится, что за время отбытия наказания в УОН №12 он подвергался дисциплинарным взысканиям 13 раз!
- Почему столько нарушений, господин Фатуллаев? – спрашивает судья.

В СУШИЛКЕ

Эйнулла:
- Уважаемый судья! Я готов объяснить. Я сидел в штрафном изоляторе приблизительно полтора месяца в общей сложности. Все это происходило так. По распорядку дня режима нашей колонии подъем в 6.00 утра. Через пять минут все уже должны быть на ногах. Надзиратели входили в барак в шесть и одна минута. Многие еще продолжали лежать и спать, а меня сразу хватали по обвинению в нарушении режима. В наказание меня ставили в «сушилку» с 9 утра до 6 вечера. Это прогулочная площадка под открытым небом, залитая асфальтом. Ее еще называют «летним карцером». Стоять там под палящим солнцем - пытка.

СРЕДНЕВЕКОВАЯ ТЮРЬМА

Хотели сломать меня этой пыткой, но я терпел. Азербайджанские тюрьмы и учреждения отбытия наказания на уровне средневековых. Азербайджанские власти много мучили меня, чтобы сломать. Я должен сказать это. Считаю, что сильные люди не могут быть злобными и злопамятными. Я несколько эмоционален сейчас, но надо поймите меня. Я уже три года в заключении, хотя невиновен.

Когда меня бросали в карцер, не предъявляли никаких документов, никаких оснований. Ничего не объясняли. В карцер – и все.

СПАСИБО ЕВРОПЕ

Когда меня посещали представители самых разных структур Совета Европы, я говорил им, что понимаю, вы не можете спасти меня. Но прошу хотя бы улучшить условия в изоляторе. СЕ выделил средства, и хотя часть выделенных денег была все равно разворована в УОН, условия значительно улучшились. Благодаря Стоянову отремонтировали крышу в столовой, которая страшно протекала всю осень и зиму. А ведь в ней три раза в день кушают 900 человек. Разве наши правозащитники не видели это? Благодаря Веронике Котек условия содержания улучшились. Спасибо Совету Европы, им всем. Это они сделали.

Защитник Исахан Ашуров просит разрешения задать несколько вопросов подсудимому, и получив его, спрашивает его об условиях содержания в карцере. Фатуллаев рассказывает о «невообразимых, кишащих вшами отрепьях», которые выдают в карцере взамен отобранной у заключенного одежды.

БУДЕТ ХУЖЕ

Государственный обвинитель Эльчин Нагиев:
- Эйнуллаев, почему вы не жаловались?
- Неписаный закон гласит, что после жалобы начальству будет еще хуже. Опыт говорит то же. Например, после одной моей жалобы меня хотели посадить в камеру к представителям секс-меньшинств. Вы представляете, что это такое в тюрьме? После такого ни один мужчина уже не может выйти на зону с поднятой головой, навсегда потеряет честь и достоинство. Чтобы меня не затолкнули в камеру к ним, я сопротивлялся, нанес себе повреждения, даже ударил в стену головой. Только тогда меня отпустили.

СЛОМАТЬ ЗЭКА

- А когда ко мне приехал правозащитник Чингиз Ганизаде и я пожаловался ему, он посоветовал мне сидеть и тихо и не выступать, потому что у меня рыльце в пушку. И это говорит правозащитник! Было и такое еще, что-то говорю правозащитнику Эльчину Бехбудову, а он тут же передает это Министерству национальной безопасности. Был и такой случай. Заключенный, словам которого я доверяю, находясь по вызову в кабинете начальника УОН случайно подслушал разговор. Точнее, не подслушал, они открыто разговаривали при нем, не обратили внимания, не думали, что это может дойти до меня. Так вот, правозащитник говорит начальнику «Эйнулла очень самодовольный тип. Вы что, не можете сломать его? Дайте ему лопату в руки, пусть работает». Представляете защитничка? Почти все правозащитники, кроме Арзу Абдуллаевой и Лейлы Юнус, куплены властью.

Почти все сказанное здесь Э.Фатуллаев уже писал в своем заявлении в Апелляционный суд. Эльчин Бехбудов, бывший сотрудник МНБ, который был уволен и подвергнут пыткам, а ныне руководит НПО «Комитет против пыток», опроверг заявление Э.Фатуллаева.

НЕ ПРОКУРОРСКОЕ ДЕЛО


Гособвинитель Нагиев:
- Так почему же вы не жаловались?
Защитник И.Ашуров вскипает:
- Вы спрашиваете, почему? А Совет Европы спрашивает это у вас. Вам легко говорить. Разве вы не знаете, что происходит в местах заключения? Не знаете, что там творится?! Как нарушается закон? Вы хоть интересовались, что там происходит?!
Гособвинитель спокойно:
- Это не мое дело. Моя функция заключается в поддержке государственного обвинения на этом процессе. На прошлом заседании Фатуллаев говорил мне, что задержана тонна героина, вывезенная из Азербайджана и предложил мне это расследовать. Не дело прокурора вести расследование по слухам.

АГРЕССИВНОЕ ВЕЩЕСТВО

Э.Фатуллаев:
- Задержание тонны героина из Азербайджана не слух, а подтвержденный документами факт.
- Все равно это не мое дело. У меня конкретные задачи.
Защитник, несколько успокоившись, с горечью:
- Вы говорите о законах, и все взваливаете на гражданина. А сами?
Гособвинитель отвечает ему и начинается перепалка. Судья пытается прекратить ее, но стороны не успокаиваются. Видимо, что разрядить обстановку, судья говорит:
- Кажется, это вещество повышает и агрессивность?
Но на шутку никто не откликается, страсти слишком накалены.

ПРАВА ЗЭКА

Гособвинитель Нагиев:
- Уважаемый судья, вы делаете замечания только мне. Понятно, когда не жалуется малограмотный заключенный, не знающий своих прав. Фатуллаев же хорошо знает свои права, свои возможности! Почему он не жаловался?
Судья И.Халилов:
- Что вы говорите? Какие права и возможности у заключенного учреждения отбытия наказания?!
- Если заключенный молчит о нарушениях своих прав, значит, он смиряется, согласен с этим, господин судья! – настаивает прокурор Нагиев.

ЧЕГО НАДО БОЯТЬСЯ

От возражения гособвинителя снова вскипает успокоившийся было адвокат Ашуров:
- О чем вы говорите?! Вы что, действительно не знаете, что творится в зоне? Наши протесты и обращения лежат в самых разных инстанциях! Пачками! А что толку? Люди боятся жаловаться! Бояться вас!
- Почему бояться? Не надо бояться нас!
- Нет, вас надо бояться! Потому, что надо! В Азербайджане надо бояться представителей власти, должностных лиц! – громко и раздраженно говорит И.Ашуров, и несколько понизив голос, добавляет, - а еще надо бояться превосходящих вас физической силой людей при встрече один на один.
Гособвинитель:
- Физически вы превосходите меня, это понятно.
Смех в зале.

НИКТО КРОМЕ СТАЛИНА

Защитник Ашуров:
- Это прямо издевательство над моим подзащитным.
Эйнулла Фатуллаев:
- Издевательств было много. Одно из них было 3 июля 2007 года, когда было вынесено решение о переводе меня из Баиловской тюрьмы в изолятор МНБ. Основание было выбрано такое – опасность моего побега! Представляете?! Хотя из Баиловской тюрьмы никто не бежал, кроме Сталина, но это было сто лет назад. А из изолятора МНБ недавно бежали три министра! Разве это не издевательство?!
В заднем ряду кто-то тихим, но хорошо слышным голосом говорит «Изолятор нацбезопасности, что пионерлагерь. Не понравился суп, соскочил через забор».

ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ АДВОКАТА

Судья:
- Есть вопросы в связи с теми преступлениями, конкретными именами и организациями, , что вы называли на прошлых заседаниях.
- Спасибо, уважаемый судья! Я хочу рассказать об этом. Когда вы предоставите мне возможность? – говорит Фатуллаев, не обращая внимания на защитника Ашурова, который сначала просто предостерегающе похлопывает его по руке и увидев, что на подсудимого это не действует, уже сильно тянет его за руку вниз. Убедившись, что Эйнулла не слушается его, защитник говорит судье:
- Уважаемый судья, нам надо посоветоваться.

ЗВЕНЬЯ ОДНОЙ ЦЕПИ

Однако Эйнулла продолжает:
- Я провел журналистское расследование нескольких нашумевших убийств. Убийство руководителя азербайджанского представительства германской фирмы KNAUF Рены Насибовой, убийство главного редактора журнала «Монитор» Эльмара Гусейнова. Я писал об этом в своих расследованиях. Каждый человек хотя бы раз в жизни хочет совершить такой шаг. Я сделал такой шаг. Это был сознательный выбор. Все началось с этого. Смерть Эльмара Гусейнова, мое расследование и мой арест. Это звенья одной цепи. Прошу вас предоставить мне два часа времени, чтобы я имел возможность высказаться. Знаю, что это опасно. Меня могут убить.
Ашуров прерывает его:
- Уважаемый судья, разрешите посоветоваться.
Защитник И.Ашуров что-то шепчет подсудимому, однако Фатуллаев продолжает:
- Понимаю опасность. Дайте мне хотя бы полтора часа.
Исахан Ашуров настаивает:
- Уважаемый судья! Дайте перерыв на пять минут!

ЗА ЦЕПЬЮ КОНВОЯ

Судья Исмаил Халилов спрашивает у Эйнуллы про его условные и реальные наказания, поручает государственному обвинителю найти и предоставить суду приговоры, которые отсутствуют в деле и назначает следующее заседание на 16 июня, в среду. В этот день будут рассматриваться записи видеокамер УОН №12, чтобы обнаружить, когда Фатуллаеву могли подложить в куртку и ботинки наркотики. Это будет происходить без нас.
- А когда подойти представителям газет и общественности? – спрашивает И.Ашуров.
- К двум часам дня. Заседание окончено.
Все встают. Конвой, цепью окружив подсудимого, ждет, чтобы публика вышла из зала. Когда я прохожу мимо конвойных, Эйнулла приветливо окликает меня:
- Чингиз муаллим, почему вы не в настроении сегодня?
- Слушайтесь адвоката, Эйнулла! До свиданья, - говорю я и выхожу из зала.






XS
SM
MD
LG